– Сейчас зольфом нужны руки и воины. Вероятней всего, местных дархотов отправят на передовую, как только начнется вторжение. А пока примутся для этого натаскивать…

– Понятно.

– В общем. До завтра мы больше не увидимся, кроме этой прогулки. Вам следует успокоиться, настроиться и набраться сил. Поэтому побольше напитков. Мой вам совет. Там содержание тоников Зеккарта повыше. Выспитесь и не нервничайте. Ждите сигнала.

– А вы что сделаете? Впустите рирров?

– Да. И дадим им точные координаты. А точнее – знак, где нас искать. Военный городок глубоко под землей. Рирры примерно уже знают – где именно. Но не точно. А тут время будет играть против нас. На поиски его тратить глупо. Мы взорвем в одной из невидимых снаружи труб осмотра местности специальную жидкость. Будет типа вашего фейерверка. Только ярче. Даже может как Северное сияние.

– А ваши не засекут?

– Нет. Я договорился с дежурными. Будем только мы и только проверенные.

Эртран посмотрел на меня – слегка напуганную, взвинченную – и очень мягко произнес:

– Леся. Все будет хорошо. Мы все продумали. Все просчитали. Я и мои собратья – опытные воины. Рирры тоже не раз побеждали древних на их территории.

– Кхм… Считается, что каатлов просто застукали после спячки.

– Это официальная версия. В сети нет, например, истории о том, как рирры Мейзамира вырезали под корень племя агалтов в Мраморных холмах.

– Почему нет?

– Потому что никто из агалтов не выжил и уже не может об этом поведать. А риррам наши не доверяют. Считают их истории хвастовством. А то – и вовсе – запугиванием противника. Эдакой психологической атакой, когда каждая из сторон придумывает страшные байки, о том, как и что захватила у врага… Мирные покупаются, потому что удостовериться не в силах. Так нагнетается паника и поддерживается моральный дух сородичей. Обычные военные технологии. На Земле их тоже сплошь и рядом используют.

– Но вы верите? В историю Мраморных холмов?

– Я был там и помогал риррам.

– Почему же с ними тогда не остались?

– Я должен был помочь своему народу! Но и не воспользоваться случаем, не отомстить за порабощение – ведь именно те самые агалты первыми нас завоевали – не мог.

Он выглядел сейчас очень мужественно – просто концентрат мужественности и стойкости. Несмотря на чуть женственные, более мягкие, чем я привыкла, черты лица и нежную кожу, не тронутую щетиной, как у мальчика.

Плечи расправлены, грудь выпячена. Упрямый лоб и волевой подбородок предельно очерчены. Я прямо залюбовались. Эртран заметил, поймал мой взгляд и широко улыбнулся.

– В общем, я очень надеюсь увидеться с вами уже совсем при других обстоятельствах. В замка Ранвила Дарла. Нам обещали убежище неподалеку. К тому же, рирры клялись, что больше не станут вас ограничивать. Имею в виду закрытыми порталами.

– Хих. И не смогли бы! – возразила я. – Мы…

– Знаю. Их пробиваете, – кивнул Эртран.

Спустя некоторое время Матвей ощутимо отстал. Я оглянулась, заметив, что сын расположился в беседке.

– Вы идите! Я тут посижу. Вернетесь и подберете! – махнул он мне рукой.

Эртран подал мне руку, и я замерла, буквально остекленела. Только моргала и смотрела.

– Что не так? – удивился дархот.

– Так всегда делал Ранвил, когда вел меня прогуляться, – тихо выдохнула я.

Эртран вдруг заглянул в лицо и негромко спросил:

– Между вами что-то есть? То есть было? То есть…

– Я поняла. Я не хочу говорить об этом…

– Он вам понравился?

Я всплеснула руками, шлепнула себя по бедрам и вскрикнула:

– Да что ж вам всем так неймется-то! Что вам, что Матвею! Что другим! Я не хочу об этом…

– Хорошо, хорошо, – Эртран сам взял мою руку и положил на свой локоть. – Не волнуйтесь. Я просто хотел сказать, что мой вид куда древнее и лучше. Мы не питаемся никакими гормонами и никогда не убивали людей.

– Вы же сами говорили – всякое случалось.

– Я имел в виду в процессе питания. Нам совершенно не нужно убивать. Мы берем немного энергии – и все. А женщины получают огромное удовольствие. Уж в этом можете не сомневаться!

Я удивленно вскинула брови. Он никогда не походил на бахвала, на мистера самодовольство, вроде того же Зеккарта или Вортома. А теперь вот вдруг начал… Или я просто ошиблась в этом дархоте? Видела в нем то, что хотела?

Эртран усмехнулся и пояснил:

– Это не хвастовство. Мы питаемся энергией страсти, любви, желания, вожделения. И чем ее больше, чем она чище, ярче, тем нам приятней. Поэтому в процессе эволюции наши мужчины и женщины научились доставлять партнеру максимальное удовольствие. Это как хищники учатся охотиться… Не ради того, чтобы им медальку вручили… Не для того, чтобы повесить на стену трофеи и хвастаться перед другими. Для нас это – жизненная необходимость!

– Я поняла…

Я даже немного смутилась. Он сравнивал охоту с… интимом. Это было, пожалуй, чересчур откровенно, порочно, но одновременно как-то уж слишком обыденно. Ведь Эртран не делился подробностями, не рассказывал ничего непотребного. Но сама тема… тема заставляла меня дико тушеваться.

Да! Именно так! Невзирая на возраст, сына и опыт общения с мужчинами.

Дархот, тем временем, воспользовался моим замешательством, стеснительностью и добавил:

– А вот рирры… да, они, конечно, тоже умеют доставлять не меньшее наслаждение. Для них это тоже – способ питания. Им требуется, чтобы в кровь женщины попало максимальное количество гормонов… Поэтому партнерша должна эм… дойти до самых высот блаженства… Отрицать это было бы глупо. Но ведь рирры убивают! Грязно и подло! В самый такой момент… ты же понимаешь в какое время они высасывают свою жертву?! Тут вариант лишь один! Мы же – никогда так не делаем… Точнее не ради питания… Леся! Я не отрицаю, что в любой расе есть уроды, моральные уроды. Те, кому нравится убивать, пытать, издеваться и прочее. Но я имею в виду… ты понимаешь ведь, что я имею в виду? Ты слишком умная, чтобы не разобраться!

Да. Я слишком хорошо все понимала. Этот разговор для взрослых вызывал у меня столько противоречивых чувств и эмоций… Не настраивал против Ранвила, не-ет! Но я не могла он нем не думать еще больше, еще эмоциональней.

А этого я как раз усиленно пыталась сейчас избегать…

Поэтому отвела взгляд и взмолилась:

– Пожалуйста, давайте закроем тему…

Эртран замолчал и некоторое время мы шли по дорожке, вперед: спокойно, четко, размеренно.

Неожиданно дархот подхватил меня как пушинку и… посадил на ветку дерева. Высоко, над своей головой.

Ветка выглядела как естественные качели. Выгнутая по форме сиденья, даже чуть расширенная с изгибами в виде поручней.

Я так и уселась. Думая, что все.

Но Эртран вдруг начал меня… раскачивать. И ветка реально закачалась.

– А-а-а… Она не упадет?

– Нет, – усмехнулся дархот. – Это петранца… Резиновое дерево. Крепкое и очень гибкое…

Не знаю как, но нечеловеку из подземелий зольфов удалось-таки меня «раскачать». Не только в прямом смысле слова.

Сначала ушли куда-то тревоги. Затем злость и раздражение на Ранвила. Который стал причиной моего побега и – соответственно – плена у древних. Да! Я винила его во всем! Может очень по-женски. Но все же.

Потом стало вдруг лучше и гораздо спокойней.

А потом… потом я начала раскачиваться как в детстве.

Тело еще помнило это ощущение, оно осталось где-то глубоко внутри. Игривое, яркое, искристое, как ожидание чуда на День рождения… Когда родители что-то прячут в шкафу, но ты уже знаешь, что это – новенький планшет или кукла или что-то другое, о чем давно мечтала и просила купить.

Было легко, радостно, здорово. Ветер ударялся в мое тело, когда летела вперед, и словно оттягивался, когда качели уезжали назад.

Волосы развевались, щеки горели. Я прикрыла глаза и просто наслаждалась.

Конечно, где-то там, на задворках сознания я помнила, что мы с Матвеем – пленники древних. И завтра тяжелый день, а точнее – тяжелая ночь.